Интервью

Андрей Медведев. Закончившийся сумрак. Часть 1


Больше десяти лет о нём никто ничего не слышал. Андрей Медведев, самый талантливый русский вратарь начала века, обладатель золотых медалей юниорского и молодёжного чемпионатов мира, в 22 года хлопнул дверью в «Спартаке» и резко ушёл в тень. Все нити, что связывали его с хоккеем, враз оказались порваны его могучими руками. Последним, кто его отчаянно пытался разыскать, был журналист «Советского спорта» Руслан Карманов. В 2010 году. Провёл целое расследование, но смог найти лишь отца голкипера - Андрей тогда на связь так и не вышел. После этого опять наступила зловещая тишина, и интернетовские поисковики уже давно перестали на фамилию Андрей Медведев выбрасывать свежую информацию. Только страшные слухи о том, что талантливейший вратарь, возможно, уже много лет, как покончил с собой.

Он жив. И вернулся в хоккей. Мы смогли отыскать человека, который для всех уже давно превратился в главного героя романа Герберта Уэллса. Хотя даже за несколько часов до того момента, как я встречусь с ним, узнаю издалека бывшего спартаковского голкипера, о котором с придыханием говорил весь хоккейный мир, и включу диктофон, казалось, что и этой встрече не суждено быть.

После долгих поисков у меня появился мобильный телефон Андрея Медведева. Но звонить я не решился, опасаясь нарваться на непредсказуемую реакцию человека, когда-то отгородившегося от мира глухим забором. В один из дней он должен быть работать на катке в Строгино. До нас всё-таки добралась информация о том, что сейчас Андрей Медведев обслуживает матчи детских хоккейных команд в качестве арбитра в бригаде - это те люди, что заполняют протокол и работают информаторами. Но в Строгино за судейским столом сидели две женщины. Когда история поисков грозила вновь затянуться на неопределённое время, оказалось, что одна из них - супруга Андрея Медведева. Она и рассказала, что человек, за которым я гонялся много лет, прямо сейчас находится на другой арене, той, что далеко за МКАД. Останавливаться было нельзя. И через два часа я сидел в кафе напротив спартаковского голкипера возможно с самой удивительной судьбой в истории российского хоккея.

- Сколько же лет вы занимаетесь судейством хоккейных матчей?
- Ну, долго считать не придётся - два сезона.

- Как это получилось?
- Моя квартира в районе Планерной. Так оказалось, что по соседству со мной живёт много арбитров. Один из них - Руслан Гонорский, который входит в судейскую бригаду на матчах КХЛ, предложил поработать на хоккейных матчах. Одна, две, три игры… Потом приехал в Федерацию хоккея Москвы, подал документы, и меня приняли на работу.

- Сколько у вас матчей в неделю?
- Трудно сказать. Детские команды играют часто. Примерно десять игр в неделю обычно получается.

- За эту работу хорошо платят?
- Деньги не самые большие. Сейчас мне просто хочется быть поближе к хоккею. Десять лет я был вне игры. Мне это работа нравится, пока я доволен, что могу работать в хоккее в таком качестве.

- Вы смотрите хоккей из-за стекла. Сразу находите взглядом пацана, из которого в будущем что-то может получиться?
- Конечно. Мне сразу видно, кто - лучше, кто - хуже. Но больше, понятно, слежу за вратарями: какой мальчишка старается, а кому - всё равно.

- На ваш взгляд, нынешние дети - они какие?
- Мне сложно ответить. Хоккей с каждым годом становится другим. Это могу сказать точно. Игра меняется. Но базовые вещи в подготовке игроков, думаю, остались неизменными. Да и потом - я относительно недавно закончил играть, чтобы в воспитании молодых хоккеистов что-то кардинально изменилось.

- Много сумасшедших родителей приходят на матчи?
- О, мы много чего слышим с трибун - все прелести русского языка. Есть мамы, которые, скажем так, выделяются на хоккее. Многие еще подходят, просят дописать в протокол передачи. Хотя, возможно, тот или иной игрок даже не принимал участия в эпизоде. Но сейчас статистика очень важна, все стараются очки заработать. Да и дети могут тоже попросить дописать передачу. Раньше, помню, боишься к судье подъехать, что-то сказать ему… Сейчас никто не стесняется.



- Давайте к главному. В 2005 году вы ушли из «Спартака» и пропали из виду на много лет. Почему?
- Да, на десять лет. Не знаю… Родился ребёнок, я занимался семьёй, отдыхал. И вот два года назад сильно потянуло обратно. Всё-таки хоккей значит для меня очень много.

- Но вас все потеряли. Вы пропали с концами.
- Да, было такое. Мне трудно что-то добавить - я все эти годы был рядом со своей семьёй.

- Слухов о вашей судьбе ходило, разумеется, много. Самый нелепый, что слышали вы?
- Да мне кажется, что много обо мне и не писали. Поискали, не нашли и бросили.

- Кто-то рассказывал, что Андрей Медведев работает барменом в баре.
- Нет, это бред. Никаким барменом я никогда не работал.

- Еще один слух: Андрей Медведев пытался покончить жизнь самоубийством.
- Тоже бред. В петлю лезть я точно не собирался. Даже мыслей таких у меня никогда не было.

- При этом никто о вас ничего не мог узнать.
- С близкими друзьями я связь поддерживал - с Дмитрием Сёминым, Володей Корсуновым. Тот же Илья Ковальчук знал, что я жив-здоров и со мной ничего страшного не случилось. Так что про «петлю» - это чьи-то домыслы. А где про это писали?

- Если вашу фамилию вбить в любой поисковик, то такая информация периодически проскальзывала несколько лет назад. Но потом не стало совсем ничего.
- Я не читал. Но теперь сам ради интереса загляну в интернет и посмотрю, что там писали обо мне.

- Телефон Ковальчука у вас сохранился?
- Нет, за эти годы связь потерялась. Не общались мы очень давно. Знаю, что в апреле он был в Сетуни. Там как раз играла юношеская команда «Крыльев Советов», где выступает сын Алексея Морозова, и, как я понял, Илья приезжал, чтобы с Алексеем пообщаться. Я ехал с другого стадиона, но Ковальчука уже не застал - мы разминулись на несколько минут.

- Вы дружили?
- Да, конечно. В одном номере на выездах жили. У нас была отличная команда по 83-ему году. Юра Трубачёв, Игорь Григоренко… Всех можно называть. Жизнь раскидала по разным городам. В молодёжной сборной мы любили друг друга. Поэтому, наверное, и побеждали.

- Кого из той сборной вы давно не видели и кого хотелось бы обнять?
- Да того же Ковальчука. У нас, повторю, была очень дружная команда.

- Хоккей смотрите по телевизору?
- Обязательно. Стараюсь не пропускать важные матчи. Хоккей - моя жизнь, я больше ничем другим и не занимался. А если идёт юниорский или молодежный чемпионат мира, то точно постараюсь не пропустить. Все матчи из Челябинска смотрел недавно. Жаль, что проиграли американцам.

- Много хороших вратарей сейчас играет в России?
- Вася Кошечкин для меня - топовый вратарь. Мы с одного года, играли в сборной вместе. Он заслуженно первый номер в сборной. Илья Сорокин, понятно, очень хороший вратарь. Иностранных называть не буду.

- Техника вратарей в последние годы изменилась?
- Много садятся, много играют на коленях. Мне как-то странно видеть, когда вратарь невысокого роста постоянно играет на коленях. Высокий - понятно, перекрывает большую площадь ворот. А маленький? В моё время Виталий Ерфилов учил ни в коем случае не ползать по льду. Игра вратарей меняется, это очевидно. И мне кажется, что современные российские вратари мало играют клюшкой. Выйти за ворота, помочь защитникам… Хотя инвентарь стал другим - клюшки стали лёгкими, можно найти с любым загибом. Играй - не хочу.



- Вы застали Виктора Зингера - лучшего вратаря в истории «Спартака».
- Замечательный человек, которого вспоминаю только добрым словом. Один из моих любимых тренеров. Часть моей жизни, этого человека никогда не забуду. Виктор Александрович с удовольствием делился со мной опытом.

- Звезда советского хоккея, но при этом необычайно скромный.
- Согласен. Так и было. Ни разу не слышал, чтобы он на кого-то накричал. Говорил всегда только по делу. Светлая ему память.

- На рыбалку он вас с собой не звал?
- Я и не знал, что он любил это дело. У нас была большая разница в возрасте, так что было бы странно, если бы он меня пригласил вместе порыбачить. Мы общались только на профессиональные темы. И вот когда он завершил работу в «Спартаке», какое-то время работать мне было не с кем - тренера вратарей в команде не стало.

- Когда вы были в юниорской, а потом и в молодёжной сборной, журналисты писали, что в России появился второй Третьяк. Как вы реагировали на такие слова?
- Приятно было слышать, что уж скрывать. «Наследник Третьяка»… Да, помню, писали такие слова.

- Крышу не сносило? Вам же еще не было и двадцати.
- Трудно сказать. Какие-то моменты звёздной болезни проявлялись. Но, мне кажется, через это проходят все молодые игроки, которые добиваются каких-то успехов. Тогда я понимал, что мне надо продолжать работать и двигаться дальше. И когда меня сравнивали с Третьяком, мне тогда, наоборот, это давало новую мотивацию.

- Помните, с кем вас сравнивал Плющев?
- Ох, Владимир Анатольевич - это большой человек! Я ему очень многим обязан. Все мои победы - его огромная заслуга. От него мы все получали только поддержку. Во всех вещах - и в хоккейных, и в житейских. Всегда с удовольствием приезжал к нему в сборную.

- А сравнивал он вас с чешским вратарём Иржи Холечеком. 
- Я этого уже не помню. Наверное, что-то общее он в нас увидел. Я, если честно, даже плохо представляю, кто такой Холечек.

- Плющев какую-то часть своей жизни провёл в качестве офицера КГБ.
- Не знал. Для меня он был и остаётся только тренером. Если вы хотите спросить, проявлялось ли его прошлое в тренерской работе, то скажу - нет. Я его знаю только как очень хорошего специалиста.

- Когда виделись с ним в последний раз?
- Тоже очень и очень давно. Сына его, который в «Спартаке» работает, видел. В сентябре, кажется. Пообщались немного.

- Вас не удивило, когда Плющева назначили главным арбитром КХЛ?
- Знаете, не удивило. Владимир Анатольевич - разносторонний человек, который может работать в разных сферах. Правда он, вроде бы, недолго проработал в этой должности.

- Один сезон.
- Да. Но почему его сняли - понятия не имею.

- В ваше время с вратарями в сборной работал Николай Толстиков.
- Да. И он мне тоже здорово помог.

- Плющев в его работу вникал?
- Как и положено главному тренеру, он был в курсе, кто и чем занимается. Он Толстикову доверял, старался лишний раз не вмешиваться. Я не любил бегать кроссы, вообще терпеть не мог. Плющев меня никогда и не заставлял. Главное, чтобы я был готов ловить шайбы.

- В молодости вы весили больше ста килограммов. Вам когда-нибудь это мешало?
- 113 килограммов. Мешали ли они мне? Нет. Понимаю, поверить тяжело. Но мне точно не мешало. Поменьше падать, ползать… Но что скрывать - лишний вес у меня был всегда.

- Но до сих пор трудно понять, как с такой комплекцией вы играли на высочайшем уровне?
- Повторю, чувствовал себя вполне комфортно. Но я напомню: один вратарь большие матчи не выигрывает. Это заслуга всей команды. Так было у меня в сборной, так было и в «Спартаке». Мы, между прочим, «Спартаком» шесть раз выиграли Первенство России среди клубных команд. Под руководством Александра Вирясова.

- Но кто-то из тренеров всё-таки говорил, что килограммов 10-15 надо бы скинуть?
- Да это постоянно говорили. Особенно, когда я после отпуска возвращался. Советовали скинуть хотя бы до 105. Приходилось сгонять, а что делать? Правда, до 105 добираться у меня что-то не получалось (улыбается). Не дотягивал. Но для меня и 113 было нормально. Я этого веса и не замечал.



- Вы попали в основу «Спартака» в 15 лет. Как вы переносили нагрузки, тренируясь рядом с мужиками?
- На сборах было тяжело. Бег для меня - невыносимо. Терпеть не мог. Если вечером на доске в раздевалке написано, что завтра кросс - я спать не мог. Страшная вещь. Вот и ждешь, чтобы «земля» поскорее закончилась, и можно выходить на лёд. Там мне было легко. Помню, когда Якушев «Спартак» тренировал, сборы были очень жёсткие. Алушту вспоминаю с содроганием. 98-ой год. Я почему запомнил - чемпионат мира по футболу тогда проходил. Мы его там и смотрели, хотя с трудом до кровати вечерами добирались. А начиналось…Пришел, взвесился - не тот вес. Отправляют бегать. Караул. А из гостиницы еще и вид был прямо на футбольное поле, где мы круги наматывали с утра до вечера. В окно смотреть не хотелось. Три недели. Безо льда. Наверное, тогда я больше всего за свою карьеру и скинул. Думаю, все большие люди ненавидят кроссы. Наверняка, Артюхину не доставляет удовольствия их бегать. Мне было проще прийти в зал и штангой заняться. Не знаю, сейчас бегают или нет, как мы в своё время? Может, уже только на велосипед садятся да педали крутят?

- Какими глазами вы тогда на Якушева смотрели?
- Никак не смотрел. Молодых тогда вызвали на сборы в основу - меня, Татаринова, Суглобова, Заболотнева. Мы хоккеисты, он - тренер. Что говорил, то и делали. Мне на тот момент очень хотелось остаться в команде.

- Первый сезон в основе вы большую часть времени полировали лавку.
- Конечно, а как могло быть иначе? Я был вторым, играл в основном Никифоров. Временами было страшно. Выходим против «Магнитки», например. А там состав - извините меня! Братья Корешковы, Разин… Одну пропускаем, вторую, третью… Думаю: ну, сейчас выпустят, и я ещё пропущу. Как-то не хотелось. Поэтому на лавочке мне было неплохо.

- Первый раз вы сыграли за основу в феврале 99-го года, когда вас выпустили против «Авангарда» на третий период при счёте 0:5.
- Да. Понятно, что игру спасти уже было нельзя, но выходить было страшно. В первые моменты забываешь, что надо делать. Освещение другое, народ на трибунах. Мне же всего 15 лет было - как не волноваться?

- А потом вы вышли с первых минут против «Ак Барса», и «Спартак» выиграл 1:0.
- Такую игру не забудешь. Хорошая команда была у нас. Капитаном был Серёга Решетников, он мне здорово тогда помогал. Хоккеисты какие тогда играли! Володя Тюриков, Георгий Евтюхин… А как получилось? Саша Никифоров получил травму, и часа за четыре до игры тренеры сообщили, что я выйду на лёд. Днём обычно спишь, но тут сон как рукой. Никифоров всё-таки на предматчевую раскатку вышел, но понял, что играть в полную силу не может. Я был на тот момент вторым, поэтому мне и пришлось выходить. Больше некому. Но, если честно, сейчас подробности той игры уже и не помню.

- На кураже сыграли?
- Получается так. Выскочил испуганный и всё поймал. Выиграли, все довольны. Правда, тогда это «Спартак» не спасло. И из Суперлиги мы вылетели.

- На взгляд Андрея Медведева 15-летнего, кто был самым талантливым в том «Спартаке»?
- Георгий Евтюхин. Его назову первым. Он делил капитанскую повязку с Владимиром Тюриковым. Его тоже надо упомянуть обязательно - умел на площадке всё. Евтюхин и Тюриков - корифеи «Спартака».

- Как Тюриков до 40 лет доиграл?
- Профессионал. У него сын 84-го года - почти что мой ровесник. Получалось забавно: я с ним играю за «юниорку», а потом еще и с его отцом переодеваюсь в одной раздевалке.

Владимир Самохин

Окончание следует