О нас пишут
Владимир Пешехонов: Первая смена, первый бросок - гол
— Ты много времени провел в «Спартаке». Расскажи о том, как ты туда попал.
— Это довольно длинная история. До попадания в «Спартак» я начинал свою карьеру в «Крыльях Советов». Отец у меня тренер, поэтому был период, что я у него в хоккейной школе «Созвездие» работал, периодически возвращаясь в «Крылья». Это достаточно интересный момент — я и там, и там успевал поиграть. А потом лет в 14-15 я получил приглашение от Яна Лазаревича Каменецкого, царствие ему небесное, перейти в детскую школу «Спартака». Всё сложилось удачно. По школе я отыграл пару сезонов, а дальше был драфт КХЛ. Меня выбрал новокузнецкий «Металлург», а у «Спартака» тогда было право защиты, и они воспользовались им. Я хорошо помню, что тогда защитили ещё двоих ребят из школы — Женю Паленга и Артёма Батрака.
— Если я правильно посчитала, то ты дебютировал в МХЛ в 16 лет.
— Я так точно и не вспомню. Но мой первый матч точно был против «Амурских Тигров» дома. Я ещё в маске играл, значит, мне было где-то лет 17, наверное. Я в той игре забил первым же броском. Такое хорошее начало (улыбается). Но потом я в том сезоне, правда, больше не забрасывал. Так что получился только один гол, но очень запоминающийся.
— Какие у тебя первые впечатления были от МХЛ?
— На тот период в возрасте игроков была большая разница: лет 5-6 точно. Мне, условно, было 17, а старшим ребятам было по 22-23 года. И тогда не было такого баланса, который есть в Лиге сейчас. Ребята действительно казались старше, многие у нас даже в КХЛ привлекались. Поэтому каждый день приходилось чему-то у них учиться. Естественно, и в борьбе с ними было сложнее. Но зато, я считаю, что прошел хорошую школу, начав с такой большой разницы. Я в той команде вырос и прошел путь от непопадания в плей-офф до чемпионства.
— Кстати, о твоём пути. Ты провёл пять сезонов в МХЛ. Насколько сильно Лига изменилась за это время?
— Если сравнивать 2010 и 2015 года, то, однозначно, в 15-ом возраст игроков стал меньше. Также, можно сказать, что мастерство ребят различалось. Если вспоминать наш финал с «Омскими Ястребами» и посмотреть на то, сколько ребят из обеих команд играет в КХЛ и ВХЛ, мне кажется, что получится приблизительно 50%. Если брать следующий сезон с «Красной Армией», то тоже, думаю, примерно столько же ребят играет. Это был хороший, высокий уровень. А когда в пятом сезоне получилось так, что я вернулся в МХЛ, то, можно сказать, что он немножко просел по сравнению с тем, что было в начале. В принципе, это нормально. Изменения какие-то должны быть, чтобы не было такого большого разрыва по возрасту. И за счёт этого сейчас больше молодёжи привлекается в Высшую лигу. Поэтому ВХЛ тоже освежается.
— Самым запоминающимся из всех, наверное, получился чемпионский сезон 13/14. Ожидали ли вы сами, что так сложится? Были ли какие-то предпосылки?
— Наверное, были. На самом деле, если посмотреть на команды МХЛ, которые становятся чемпионами, они потихоньку строятся. Если команда два сезона показывает какой-то результат, то потом всегда идёт смена поколений. Я сейчас, правда, особенно не слежу за МХЛ. Но так было с «Омскими Ястребами», когда они два раза подряд стали чемпионами, так было и с нами: мы в одном сезоне играли финал, а в следующем взяли Кубок. У нас основной костяк команды — процентов 70 ребят — не поменялся. Плюс, добавились ещё игроки. Получился хороший микс, в котором большинство уже знает, что такое финал. Я был местами задействован в основной команде, то есть какую-то часть регулярного чемпионата пропустил, но в целом ребята довольно гладко прошли его. И первый раунд они без нас провели — спокойно 3:0 «Химик» обыграли и продвинулись дальше. Было ощущение некой целостности, мы чувствовали, что команда сильная, что у нас есть хорошие хоккеисты. Если детально разбирать матчи, то можно сказать, что каждая серия была уникальной, можно выделить все игры. Особенно ярким был «московский» финал, дерби. У нас была уверенность в команде. Олег Владимирович Браташ — большое ему спасибо — вселил её в нас за предсезонку и сезон. Мы знали, что каждый игрок может сделать результат.
— Ты сам сейчас упомянул о том, что тебя в том сезоне подтягивали в первую команду. Расскажи о том, насколько было сложно переключаться между МХЛ и КХЛ.
— Есть интересный момент: когда ты возвращаешься из КХЛ в МХЛ, то начинаешь «вату возить». Не будем скрывать, через это каждый проходил. Кто-то справляется за один период, кто-то за матч, а кто-то вовсе может не справиться, так со «звездой» и оставаться — вредить своей карьере. Конечно, приходилось перестраиваться. После возвращения из КХЛ ты сразу выигрываешь в скорости, в единоборствах — быстрее читаешь игру. Тебе в этом плане легче, и моментов ты создаешь больше. Но надо всегда понимать, что, когда ты переходишь из одной лиги в другую — на ступеньку ниже, скажем так — ты должен продолжать работать точно так же, как бы ты работал там. Тогда у тебя не возникнет проблем. Мне тоже, конечно, приходилось через это проходить, и раз уж я на сегодняшний день играю в хоккей, значит, справлялся (улыбается).
— Помнишь ли ты свой первый матч за «Спартак» в КХЛ?
— Да! И, кстати, в нём был достаточно интересный эпизод. Мы играли дома против «Барыса» — вбрасывание в чужой зоне, и против меня Джош Грэттон (тафгай — прим.). Я тогда был крайним нападающим, а не центром. Стояли в левом круге, я «на усах» первым. И вот меня Грэттон начинает цеплять за ногу. Раз за конёк, второй. Судья паузу делает, предупреждение выносит, а он всё цепляет и цепляет. Я оборачиваюсь и думаю: «Да кто это там? Кому там сейчас...?!» А это оказался один из тафгаев. Я на него посмотрел, он мне улыбнулся. Естественно, ситуация никакого развития не получила. Думаю, это был больше психологический момент, он хотел как-то поддавить, но у него вроде не получилось. Я неплохо ту игру провёл, но это был единоразовый вызов, меня потом вернули в молодёжку. А дальше я уже, по-моему, на выезд попал — Уфа, Нижнекамск.
— А первую шайбу в КХЛ помнишь?
— О, ну конечно! Тоже был интересный момент. Я на тот матч переодевался 13-м нападающим, прошло пол игры, и Слава Козлов получил травму, ему по руке попали. Мы в раздевалке рядом сидели, и он мне говорит: «Слушай, Пеш, готовься». Ему в итоге пошли ноготь, кажется, снимать, а меня поставили в состав. Я вышел на лёд и буквально в первой же смене забил. Вот так у меня происходило: первая смена, первый бросок — гол (улыбается). Андрей Сергеев вошёл по правому флангу, я накатился из средней зоны, получил шайбу «на усах» и сразу в одно касание под мышку Кошечкину. Радости сильной не было. Понятное дело, команда же проигрывает — я что, побегу радоваться и на борта прыгать? Но вот я руки поднял и вижу — супруга и родители сидят. Я им улыбнулся, конечно. У меня первые шайбы интересные выходят. Я тогда, получается, чемпионской команде забил, на льду были все — Ли, Мозякин, Зарипов.
— Вернёмся к МХЛ. Ты уже упоминал финал, в котором было московское дерби. Какие были ощущения? Мало того, что в финале всегда эмоции переполняют, а тут ещё и такое противостояние!
— Это было интересно. У нас ведь и в следующем сезоне было дерби в плей-офф: в четвертьфинале мы играли с «Красной Армией». Тоже было такое противостояние, болельщики «на ушах» стояли. Почему перескакиваю немного вперёд? Потому что очевидно, что в финале очень много людей приходило и болело за нас, но и тогда тоже был ажиотаж, от нас тоже ждали победы, однако не получилось. А если возвращаться к финалу, то по ощущениям мы провели все семь матчей практически дома. Несмотря даже на то, что мы играли в ЛДС ЦСКА. Серия начиналась как раз в нём. Помню, мы выходили из гостевой раздевалки и сразу услышали наших болельщиков. Из активной поддержки ЦСКА, по-моему, никого не было, а наших был целый сектор. Они кричали, заряжали. Это было классно. В этом плане, конечно, болельщики «Спартака» молодцы. Им не важно, кого поддерживать — будь то молодёжка или детская школа — они всегда придут. Поэтому это очень запомнилось. Говоря о том сезоне, можно вспомнить, что у клуба не было спонсора. У «Спартака» не было средств. Нам болельщики деньги на клюшки собирали, на премии. За это им огромная благодарность, это было очень приятно. И вот на один из матчей, кажется, на шестой, в Сокольниках очередь стояла вдоль автобусного парка и дальше — к храму. Мы ехали на игру и увидели это. Сначала не поняли — куда? зачем? А это была просто очередь на наш матч. Люди реально бились в кассах за билеты. Был полный стадион, атмосфера, конечно, шикарная! Ещё одним запоминающимся моментом было то, что мы всё-таки проиграли шестой матч. Мы тогда выходили вместе с Арсением Хацеем, и нас мой отец встретил и сказал: «Ну что уж, ребят? Болельщики, конечно, ждут от вас побед, но вы и так уже большое дело сделали: дошли до финала, 3:3 в серии. Поэтому как будет, так и будет. Отпустите себя и сыграйте, как умеете». Поэтому мы достаточно раскрепощенно провели седьмой матч. Повели игру, ребята забили хорошие голы, вели 3:0. Ну там да, Кузя (Андрей Кузьменко — прим.) молодец, нарисовал нам пару шайб (улыбается). Красавец. Но всё равно это была наша победа — скинутые краги и всё такое. У нас, по-моему, всего две бутылки шампанского в раздевалке было, на большее не хватило денег. Ну мы их вылили сразу, а выпить ничего не осталось, нечем немного отпраздновать. Тогда, кажется, отец Серёги Соловьева побежал и купил нам ящик шампанского, и мы ещё немного побрызгались им в раздевалке (улыбается).
— Когда поднимаешь долгожданный Кубок над головой, какие эмоции испытываешь?
— Это непередаваемые ощущения. Сейчас мы вот вспомнили это, и у меня мурашки по коже. В тот сезон мне ведь ещё доверили капитанство. И, конечно, в таком положении ты засыпаешь перед седьмым матчем, думая о том, что ты завтра можешь поднять Кубок и что ты первый поедешь за ним. Мне тогда интересный сон приснился накануне финала. Как раз, по-моему, мы в «Аэростаре» ночевали, где сейчас «Звезда» базируется. И вот мне снится, что мы с Юрой Козловским, он тогда был ассистентом капитана, вместе идём и поднимаем Кубок. Я думал, рассказывать ли ему, но в итоге решил не делать этого: сбудется — здорово, не сбудется — расскажу потом. А Юрка тогда травмировался. И вот когда мы уже выиграли, я к нему подхожу на радостях, на эмоциях и говорю: «Юрчик, пойдём Кубок вместе поднимать!». Я его предупредил, что мне кое-что приснилось, но сказал, что расскажу потом (улыбается). А он отказывается, говорил, мол, он без формы в одной майке игровой. Иди, говорит, а мы и так его потом подержим. И вот когда ты его поднимаешь, это очень классные ощущения. Я столько раз смотрел на Алексея Морозова, как он Кубок чемпионов мира два раза поднимал, как Кубок Стэнли поднимают. Это очень круто — то, как ты везешь его команде. Это завершение сезона. Кстати, я только года через три узнал, что у меня есть моё фото с Кубком. Мы переписывались с ребятами из активной поддержки «Спартака», и я сказал, что у меня такой фотки нет. А мне в ответ: «Ну как так? Сейчас найдем!» И нашли. А потом был эпизод, когда ребята из «Красной Армии» выиграли, а мы уже в «Звезде» находились. Они начали выкладывать фотографии, вся лента в Инстаграме была в Кубке. Я подумал и решил, что раз у меня есть такое фото, то тоже надо выложить (улыбается). Подпись ещё сделал интересную. Написал что-то типа: «У меня в ленте недавно всё засорено было, нате, ребята, смотрите». И тогда с Сашкой Самойловым в комментариях завязалась переписка. Он мне: «Сейчас Кубок у нас». А я ему ответил: «Саша, ты посмотри, какая команда там до вас написана. Запомни её» (улыбается).
— А вот в следующем сезоне вам как раз не удалось пройти «Красную Армию». Чего не хватило?
— В том сезоне был такой регламент, что команда, которая выше в сетке, начинает в гостях, но затем, если понадобится, три матча проводит дома. И поэтому, несмотря на то, что мы были выше по сетке, мы две игры провели в ЛДС ЦСКА. В «Красную Армию» спустили всех, кого только можно было — Макса Мамина, например. У нас Саша Трушков просто «на ушах» стоял. В первой игре бросков 60 что ли по воротам нанесли, и мы как-то «на жилах» вывезли эти два матча. Казалось, что дома-то из трёх одну точно возьмём. Сейчас, когда общаемся с ребятами из команды, иногда вспоминаем эти моменты. Недавно с Тёмой Чмыховым говорили об этом. Он сказал, что они и сами были уверены, что «Спартак» у себя дома один матч точно выиграет. И опять же, на наших матчах и болельщики были, и атмосфера в Сокольниках хорошая была, и состав у нас сильный был — ничего не мешало нам выигрывать. Но одну игру провалили, вторую — тоже. И вот она пятая игра. А там где-то штанги, «шнурки»… Тогда тоже был интересный эпизод. При счёте 1:3, по-моему, назначили буллит, и мне дали его пробить. Ну и я не забил. Тогда Сашка Самойлов, кажется, стоял. Тоже с ним это иногда вспоминаем, и он говорит: «Ты меня убрал, всё, а потом просто попал мне в ловушку». После этого мы не то, чтобы боялись осуждения. Нам просто не очень хотелось выходить на улицу, потому что мы понимали, что в любом случае получим определённую критику от болельщиков — ну как так, ребята, вы три матча дома принципиальному сопернику проигрываете? Мы долго после поражения сидели в раздевалке, обсуждали всё это. Но, когда я вышел на улицу, там, наверное, человек 20-25 стояли ждали нас, и это были достаточно серьёзные ребята с фан-сектора. Они подошли и просто сказали спасибо. Я на самом деле удивился, потому что думал, что будет какой-то шквал негатива, а они просто поблагодарили, сказав, что долги надо возвращать: в прошлом сезоне мы обыграли принципиального соперника, подарили праздник клубу — это была первая победа за 38 лет. Помню, что были разные мнения по поводу этого матча. Ну вот опять же, буллит. Мне его надо бить, а у меня всё лицо в крови, я половину не вижу. Я думаю, что всё было неслучайно. Наверное, мне судьба намекала, что я скоро сам окажусь в этом клубе, поэтому выигрывать не надо (смеётся).
Ирина Мотова
«В тени рекордов»
— Это довольно длинная история. До попадания в «Спартак» я начинал свою карьеру в «Крыльях Советов». Отец у меня тренер, поэтому был период, что я у него в хоккейной школе «Созвездие» работал, периодически возвращаясь в «Крылья». Это достаточно интересный момент — я и там, и там успевал поиграть. А потом лет в 14-15 я получил приглашение от Яна Лазаревича Каменецкого, царствие ему небесное, перейти в детскую школу «Спартака». Всё сложилось удачно. По школе я отыграл пару сезонов, а дальше был драфт КХЛ. Меня выбрал новокузнецкий «Металлург», а у «Спартака» тогда было право защиты, и они воспользовались им. Я хорошо помню, что тогда защитили ещё двоих ребят из школы — Женю Паленга и Артёма Батрака.
— Если я правильно посчитала, то ты дебютировал в МХЛ в 16 лет.
— Я так точно и не вспомню. Но мой первый матч точно был против «Амурских Тигров» дома. Я ещё в маске играл, значит, мне было где-то лет 17, наверное. Я в той игре забил первым же броском. Такое хорошее начало (улыбается). Но потом я в том сезоне, правда, больше не забрасывал. Так что получился только один гол, но очень запоминающийся.
— Какие у тебя первые впечатления были от МХЛ?
— На тот период в возрасте игроков была большая разница: лет 5-6 точно. Мне, условно, было 17, а старшим ребятам было по 22-23 года. И тогда не было такого баланса, который есть в Лиге сейчас. Ребята действительно казались старше, многие у нас даже в КХЛ привлекались. Поэтому каждый день приходилось чему-то у них учиться. Естественно, и в борьбе с ними было сложнее. Но зато, я считаю, что прошел хорошую школу, начав с такой большой разницы. Я в той команде вырос и прошел путь от непопадания в плей-офф до чемпионства.
— Кстати, о твоём пути. Ты провёл пять сезонов в МХЛ. Насколько сильно Лига изменилась за это время?
— Если сравнивать 2010 и 2015 года, то, однозначно, в 15-ом возраст игроков стал меньше. Также, можно сказать, что мастерство ребят различалось. Если вспоминать наш финал с «Омскими Ястребами» и посмотреть на то, сколько ребят из обеих команд играет в КХЛ и ВХЛ, мне кажется, что получится приблизительно 50%. Если брать следующий сезон с «Красной Армией», то тоже, думаю, примерно столько же ребят играет. Это был хороший, высокий уровень. А когда в пятом сезоне получилось так, что я вернулся в МХЛ, то, можно сказать, что он немножко просел по сравнению с тем, что было в начале. В принципе, это нормально. Изменения какие-то должны быть, чтобы не было такого большого разрыва по возрасту. И за счёт этого сейчас больше молодёжи привлекается в Высшую лигу. Поэтому ВХЛ тоже освежается.
— Самым запоминающимся из всех, наверное, получился чемпионский сезон 13/14. Ожидали ли вы сами, что так сложится? Были ли какие-то предпосылки?
— Наверное, были. На самом деле, если посмотреть на команды МХЛ, которые становятся чемпионами, они потихоньку строятся. Если команда два сезона показывает какой-то результат, то потом всегда идёт смена поколений. Я сейчас, правда, особенно не слежу за МХЛ. Но так было с «Омскими Ястребами», когда они два раза подряд стали чемпионами, так было и с нами: мы в одном сезоне играли финал, а в следующем взяли Кубок. У нас основной костяк команды — процентов 70 ребят — не поменялся. Плюс, добавились ещё игроки. Получился хороший микс, в котором большинство уже знает, что такое финал. Я был местами задействован в основной команде, то есть какую-то часть регулярного чемпионата пропустил, но в целом ребята довольно гладко прошли его. И первый раунд они без нас провели — спокойно 3:0 «Химик» обыграли и продвинулись дальше. Было ощущение некой целостности, мы чувствовали, что команда сильная, что у нас есть хорошие хоккеисты. Если детально разбирать матчи, то можно сказать, что каждая серия была уникальной, можно выделить все игры. Особенно ярким был «московский» финал, дерби. У нас была уверенность в команде. Олег Владимирович Браташ — большое ему спасибо — вселил её в нас за предсезонку и сезон. Мы знали, что каждый игрок может сделать результат.
— Ты сам сейчас упомянул о том, что тебя в том сезоне подтягивали в первую команду. Расскажи о том, насколько было сложно переключаться между МХЛ и КХЛ.
— Есть интересный момент: когда ты возвращаешься из КХЛ в МХЛ, то начинаешь «вату возить». Не будем скрывать, через это каждый проходил. Кто-то справляется за один период, кто-то за матч, а кто-то вовсе может не справиться, так со «звездой» и оставаться — вредить своей карьере. Конечно, приходилось перестраиваться. После возвращения из КХЛ ты сразу выигрываешь в скорости, в единоборствах — быстрее читаешь игру. Тебе в этом плане легче, и моментов ты создаешь больше. Но надо всегда понимать, что, когда ты переходишь из одной лиги в другую — на ступеньку ниже, скажем так — ты должен продолжать работать точно так же, как бы ты работал там. Тогда у тебя не возникнет проблем. Мне тоже, конечно, приходилось через это проходить, и раз уж я на сегодняшний день играю в хоккей, значит, справлялся (улыбается).
— Помнишь ли ты свой первый матч за «Спартак» в КХЛ?
— Да! И, кстати, в нём был достаточно интересный эпизод. Мы играли дома против «Барыса» — вбрасывание в чужой зоне, и против меня Джош Грэттон (тафгай — прим.). Я тогда был крайним нападающим, а не центром. Стояли в левом круге, я «на усах» первым. И вот меня Грэттон начинает цеплять за ногу. Раз за конёк, второй. Судья паузу делает, предупреждение выносит, а он всё цепляет и цепляет. Я оборачиваюсь и думаю: «Да кто это там? Кому там сейчас...?!» А это оказался один из тафгаев. Я на него посмотрел, он мне улыбнулся. Естественно, ситуация никакого развития не получила. Думаю, это был больше психологический момент, он хотел как-то поддавить, но у него вроде не получилось. Я неплохо ту игру провёл, но это был единоразовый вызов, меня потом вернули в молодёжку. А дальше я уже, по-моему, на выезд попал — Уфа, Нижнекамск.
— А первую шайбу в КХЛ помнишь?
— О, ну конечно! Тоже был интересный момент. Я на тот матч переодевался 13-м нападающим, прошло пол игры, и Слава Козлов получил травму, ему по руке попали. Мы в раздевалке рядом сидели, и он мне говорит: «Слушай, Пеш, готовься». Ему в итоге пошли ноготь, кажется, снимать, а меня поставили в состав. Я вышел на лёд и буквально в первой же смене забил. Вот так у меня происходило: первая смена, первый бросок — гол (улыбается). Андрей Сергеев вошёл по правому флангу, я накатился из средней зоны, получил шайбу «на усах» и сразу в одно касание под мышку Кошечкину. Радости сильной не было. Понятное дело, команда же проигрывает — я что, побегу радоваться и на борта прыгать? Но вот я руки поднял и вижу — супруга и родители сидят. Я им улыбнулся, конечно. У меня первые шайбы интересные выходят. Я тогда, получается, чемпионской команде забил, на льду были все — Ли, Мозякин, Зарипов.
— Вернёмся к МХЛ. Ты уже упоминал финал, в котором было московское дерби. Какие были ощущения? Мало того, что в финале всегда эмоции переполняют, а тут ещё и такое противостояние!
— Это было интересно. У нас ведь и в следующем сезоне было дерби в плей-офф: в четвертьфинале мы играли с «Красной Армией». Тоже было такое противостояние, болельщики «на ушах» стояли. Почему перескакиваю немного вперёд? Потому что очевидно, что в финале очень много людей приходило и болело за нас, но и тогда тоже был ажиотаж, от нас тоже ждали победы, однако не получилось. А если возвращаться к финалу, то по ощущениям мы провели все семь матчей практически дома. Несмотря даже на то, что мы играли в ЛДС ЦСКА. Серия начиналась как раз в нём. Помню, мы выходили из гостевой раздевалки и сразу услышали наших болельщиков. Из активной поддержки ЦСКА, по-моему, никого не было, а наших был целый сектор. Они кричали, заряжали. Это было классно. В этом плане, конечно, болельщики «Спартака» молодцы. Им не важно, кого поддерживать — будь то молодёжка или детская школа — они всегда придут. Поэтому это очень запомнилось. Говоря о том сезоне, можно вспомнить, что у клуба не было спонсора. У «Спартака» не было средств. Нам болельщики деньги на клюшки собирали, на премии. За это им огромная благодарность, это было очень приятно. И вот на один из матчей, кажется, на шестой, в Сокольниках очередь стояла вдоль автобусного парка и дальше — к храму. Мы ехали на игру и увидели это. Сначала не поняли — куда? зачем? А это была просто очередь на наш матч. Люди реально бились в кассах за билеты. Был полный стадион, атмосфера, конечно, шикарная! Ещё одним запоминающимся моментом было то, что мы всё-таки проиграли шестой матч. Мы тогда выходили вместе с Арсением Хацеем, и нас мой отец встретил и сказал: «Ну что уж, ребят? Болельщики, конечно, ждут от вас побед, но вы и так уже большое дело сделали: дошли до финала, 3:3 в серии. Поэтому как будет, так и будет. Отпустите себя и сыграйте, как умеете». Поэтому мы достаточно раскрепощенно провели седьмой матч. Повели игру, ребята забили хорошие голы, вели 3:0. Ну там да, Кузя (Андрей Кузьменко — прим.) молодец, нарисовал нам пару шайб (улыбается). Красавец. Но всё равно это была наша победа — скинутые краги и всё такое. У нас, по-моему, всего две бутылки шампанского в раздевалке было, на большее не хватило денег. Ну мы их вылили сразу, а выпить ничего не осталось, нечем немного отпраздновать. Тогда, кажется, отец Серёги Соловьева побежал и купил нам ящик шампанского, и мы ещё немного побрызгались им в раздевалке (улыбается).
— Когда поднимаешь долгожданный Кубок над головой, какие эмоции испытываешь?
— Это непередаваемые ощущения. Сейчас мы вот вспомнили это, и у меня мурашки по коже. В тот сезон мне ведь ещё доверили капитанство. И, конечно, в таком положении ты засыпаешь перед седьмым матчем, думая о том, что ты завтра можешь поднять Кубок и что ты первый поедешь за ним. Мне тогда интересный сон приснился накануне финала. Как раз, по-моему, мы в «Аэростаре» ночевали, где сейчас «Звезда» базируется. И вот мне снится, что мы с Юрой Козловским, он тогда был ассистентом капитана, вместе идём и поднимаем Кубок. Я думал, рассказывать ли ему, но в итоге решил не делать этого: сбудется — здорово, не сбудется — расскажу потом. А Юрка тогда травмировался. И вот когда мы уже выиграли, я к нему подхожу на радостях, на эмоциях и говорю: «Юрчик, пойдём Кубок вместе поднимать!». Я его предупредил, что мне кое-что приснилось, но сказал, что расскажу потом (улыбается). А он отказывается, говорил, мол, он без формы в одной майке игровой. Иди, говорит, а мы и так его потом подержим. И вот когда ты его поднимаешь, это очень классные ощущения. Я столько раз смотрел на Алексея Морозова, как он Кубок чемпионов мира два раза поднимал, как Кубок Стэнли поднимают. Это очень круто — то, как ты везешь его команде. Это завершение сезона. Кстати, я только года через три узнал, что у меня есть моё фото с Кубком. Мы переписывались с ребятами из активной поддержки «Спартака», и я сказал, что у меня такой фотки нет. А мне в ответ: «Ну как так? Сейчас найдем!» И нашли. А потом был эпизод, когда ребята из «Красной Армии» выиграли, а мы уже в «Звезде» находились. Они начали выкладывать фотографии, вся лента в Инстаграме была в Кубке. Я подумал и решил, что раз у меня есть такое фото, то тоже надо выложить (улыбается). Подпись ещё сделал интересную. Написал что-то типа: «У меня в ленте недавно всё засорено было, нате, ребята, смотрите». И тогда с Сашкой Самойловым в комментариях завязалась переписка. Он мне: «Сейчас Кубок у нас». А я ему ответил: «Саша, ты посмотри, какая команда там до вас написана. Запомни её» (улыбается).
— А вот в следующем сезоне вам как раз не удалось пройти «Красную Армию». Чего не хватило?
— В том сезоне был такой регламент, что команда, которая выше в сетке, начинает в гостях, но затем, если понадобится, три матча проводит дома. И поэтому, несмотря на то, что мы были выше по сетке, мы две игры провели в ЛДС ЦСКА. В «Красную Армию» спустили всех, кого только можно было — Макса Мамина, например. У нас Саша Трушков просто «на ушах» стоял. В первой игре бросков 60 что ли по воротам нанесли, и мы как-то «на жилах» вывезли эти два матча. Казалось, что дома-то из трёх одну точно возьмём. Сейчас, когда общаемся с ребятами из команды, иногда вспоминаем эти моменты. Недавно с Тёмой Чмыховым говорили об этом. Он сказал, что они и сами были уверены, что «Спартак» у себя дома один матч точно выиграет. И опять же, на наших матчах и болельщики были, и атмосфера в Сокольниках хорошая была, и состав у нас сильный был — ничего не мешало нам выигрывать. Но одну игру провалили, вторую — тоже. И вот она пятая игра. А там где-то штанги, «шнурки»… Тогда тоже был интересный эпизод. При счёте 1:3, по-моему, назначили буллит, и мне дали его пробить. Ну и я не забил. Тогда Сашка Самойлов, кажется, стоял. Тоже с ним это иногда вспоминаем, и он говорит: «Ты меня убрал, всё, а потом просто попал мне в ловушку». После этого мы не то, чтобы боялись осуждения. Нам просто не очень хотелось выходить на улицу, потому что мы понимали, что в любом случае получим определённую критику от болельщиков — ну как так, ребята, вы три матча дома принципиальному сопернику проигрываете? Мы долго после поражения сидели в раздевалке, обсуждали всё это. Но, когда я вышел на улицу, там, наверное, человек 20-25 стояли ждали нас, и это были достаточно серьёзные ребята с фан-сектора. Они подошли и просто сказали спасибо. Я на самом деле удивился, потому что думал, что будет какой-то шквал негатива, а они просто поблагодарили, сказав, что долги надо возвращать: в прошлом сезоне мы обыграли принципиального соперника, подарили праздник клубу — это была первая победа за 38 лет. Помню, что были разные мнения по поводу этого матча. Ну вот опять же, буллит. Мне его надо бить, а у меня всё лицо в крови, я половину не вижу. Я думаю, что всё было неслучайно. Наверное, мне судьба намекала, что я скоро сам окажусь в этом клубе, поэтому выигрывать не надо (смеётся).
Ирина Мотова
«В тени рекордов»
