Интервью

Сергей Глазов: Женька не ушел к Тарасову. И тот закрыл ему дорогу на Олимпиаду


Неоднократный чемпион и призёр чемпионатов СССР, обладатель Кубка СССР, чемпион Европы среди юниоров Сергей Глазов вспоминает о своём близком друге - легендарном защитнике «Спартака» Евгении Паладьее.

- Как вы познакомились?
- Я - воспитанник и игрок ЦСКА, он - хоккеист «Спартака». Знакомство наше произошло на ледовой площадке, как говорят в таких случаях, познакомились в борьбе за шайбу. Я тогда только начинал свой путь в профессиональном спорте, а Евгений уже был игроком и команды мастеров, и сборной СССР. В то время дружба среди хоккеистов московских команд была абсолютно нормальным явлением, мы общались очень близко. Наша «спортивная» дружба с Паладьевым началась в 1971-м году, позже она вышла за пределы ледовой площадки. Я завершил профессиональную карьеру в 1977-м, тогда Евгений Иванович уже был заместителем директора спортивной базы «Маяк» в подмосковных Химках. Я же хотел трудоустроиться в органы внутренних дел - в то время это занимало около девяти месяцев. Чтобы не сидеть без дела и без денег всё это время, Паладьев предложил поработать у него, чем сильно мне помог. С этого момента мы по-настоящему сблизились - каждый день созванивались, по возможности виделись. Не могу сказать, что мы были не разлей вода, но действительно дружили семьями.

- Сколько лет вы проводите детские турниры имени Евгения Паладьева?
- У нас есть некоммерческое партнерство «Академия развития хоккея», и с его руководителем Виктором Чекиным после смерти Паладьева мы приняли решение ежегодно проводить турниры его памяти. В этом году турнир состоялся в девятый раз. Участие в нём традиционно принимают юные хоккеисты, которые только начинают понимать, что такое хоккей. Возраст игроков - 10 лет. «Спартак» обязательно играет, правда, в этом году команда выступила не очень хорошо.

- Как Евгений Иванович жил в последние годы?
- Он был одинок, жил в однокомнатной квартире в спартаковском доме на улице Академика Комарова. Жил своей жизнью. Был очень рад, когда благодаря Вячеславу Фетисову чемпионам мира прибавили пенсию. Паладьев не был олимпийским чемпионом, о чём очень жалел, хотя по своей игре и своему мастерству он был действительно великим хоккеистом. Очень сожалею, что он лишь трехкратный чемпион мира и не отправился со сборной на Олимпийские игры.

- Ему хватало на жизнь?
- Раньше мы были нищими. Это сейчас есть определенная поддержка от государства, повышенные пенсии: правда, у олимпийских чемпионов они побольше, чем у победителей мирового первенства. Мы - воспитанники другой системы и рады тому, что есть. Никогда не получали миллионы, хотя тех же профессионалов легко обыгрывали за 300 рублей. Самая большая зарплата на то время была в ЦСКА - такой не было ни у кого. В «Спартаке» и вовсе была нищета - 160-180 рублей. В ЦСКА и «Динамо» еще получали доплату за погоны. Если возвращаться к пенсии, то Женьке её хватало. Помню созваниваемся, а созванивались мы, повторюсь, часто, могли даже кроссворды по телефону разгадывать, и он говорит: «Серега, я богатым стал. Что мне внучки отвезти?»

- Какие у него были отношения с сыном?
- Общение у них началось не сразу - изначально бывшая супруга была против. Общаться начали только тогда, когда внучке исполнилось три года. Женя стал постоянно ездить к ним в гости, гулять с внучкой. У него буквально появился интерес к жизни, он был в восторге, был восхищен тем, что началась новая жизнь. И тому, что появилась внучка, что возобновились отношения с сыном. Помню, когда хоронили Паладьева, и пришел сын, я заплакал - вылитый отец.



- Правда ли, что до конца своих дней Евгений Иванович переживал из-за эпизода, случившегося во втором матче Суперсерии 72 года? Тогда его обыграл Пит Маховлич, Канада игру выиграла, но всю вину за поражение Паладьев взял на себя.
- Да, было такое. Особенно когда за столом сидели, он часто сетовал: «Ну как я так?». Но ошибки бывают у всех. Женька тяжело переживал. Я успокаивал его, говорил: это ведь тоже был большой профессионал, ты ведь пропустил не шпану, а игрока с мировым именем. Но он только качал головой... Ночью его разбуди - он отчеканит: «Это моя ошибка». Он всегда признавал ошибки, так как был очень справедливым человеком. Это свойственно всем, кто приехал в Москву или Петербург из дальних городов. Приезжали и удивлялись, насколько другая здесь жизнь. Они все были правдолюбцы, и это их частенько губило.

- На Тарасова, который закрыл ему дорогу на два чемпионата мира и Олимпийские игры 1972 года, он обижался?
- Конечно, обида в душе была. В то время Анатолий Тарасов мог решать всё. У него были свои мысли на Паладьева, у Евгения Ивановича были свои - на хоккей и на «Спартак». Поэтому он остался в «Спартаке». Но Женька очень переживал, что не стал олимпийским чемпионом. Он был очень талантлив, Паладьев, без сомнения, - звезда нашего хоккея. Но нельзя и умалять того, что Тарасов - человек, который подбирал игроков и который создал то, что называлось «Красная машина».

- Рассказывал ли он вам какие-то интересные истории из своей богатой хоккейной жизни?
- Сложно сказать. Женька любил ресторан «Арабия», ему там нравилось, и при возможности мы туда ходили. Он очень любил хорошо поесть. Евгений Иванович был простой донельзя - никогда не умел ничего скрывать.

- Какие-то болезни его одолевали в последние годы?
- В 55 лет перенес инфаркт, мучила подагра… Но старался ни на что не жаловаться. После инфаркта он стал аккуратней во многих вопросах, но одинокая жизнь, думаю, тоже наложила свой отпечаток. После развода с первой женой Валентиной он был один всю жизнь, а развелись они в 70-е годы, когда сын был совсем маленьким. Много времени проводил с внучкой - раз в неделю приезжал к сыну на Речной вокзал, они гуляли, играли. Общение с внучкой продлило ему жизнь, я в этом уверен.

- Почему Евгений Иванович ушёл так рано - в 61 год?
- Он умер нежданно-негаданно. Наступал 2010 год. Помню, 28 декабря приехал к нему в гости - утром Женька позвонил и пожаловался, что весь картофель, который хранился у него на балконе, промёрз - Паладьев любил спать с открытым балконом. И мы с сыном отправились к нему в гости - купили продукты, злополучную картошку… Стоим под окнами, время 10 утра, а он кричит: «Рыжий, ты что, с ума сошел? Я всё уже перебрал». Мы с сыном поднялись, всё занесли. Поздравили друг друга с наступающим Новым годом и попрощались. Это была наша последняя встреча. Известие о смерти... Сижу в кафе, идет матч «Спартак» - «Динамо». Вдруг звонок: «Серега, матч начался с минуты молчания». Я сразу всё понял. Мы с друзьями поехали, узнали, как всё произошло: он был дома, ночью ему стало плохо. Соседи вызвали скорую. Приехала одна машина, вторая. Не спасли. На похоронах были все: и армейцы, и динамовцы, и, конечно, спартаковцы. Проводили нашего Женьку, но, увы, очень и очень рано.