Вне фокуса

Слава – штука отнюдь не простая. Не зависит напрямую от всяческих «количеств»: титулов, длительности пребывания наверху, цифровых показателей…

Можно иметь немало титулов и не иметь славы, которой заслуживаешь. Можно иметь большой трудовой стаж в популярном клубе и считать себя обделенным вниманием хоккейного люда. Можно иметь впечатляющие данные в статистических колонках и опять-таки оставаться чуть-чуть на обочине.

А можно только раз попасть в такой кадровый переплет, который потребует от тебя такого высочайшего качества хоккея, что это станет пиком карьеры. Пиком сложнейшим и не приносящим громких титулов. Пиком кратковременного пребывания. Зато пиком, который затмевает по существу всё и вся.

Спартаковец Виктор Николаевич Тюменев славой-то обделен. Хотя имеет все те самые «количества». Причин этого мы еще коснемся… Зато достиг вершины невиданной и немереной сложности. Заменил травмированного Игоря Ларионова при выступлениях за ЦСКА в суперсерии 1985/86 годов с клубами НХЛ. Его партнерами стали Сергей Макаров и Владимир Крутов, Вячеслав Фетисов и Алексей Касатонов. И Виктор Тюменев им соответствовал в обстоятельствах самого мощного оппонирования, никого сильней тамошних клубов в мире не было. Пять матчей шестираундовой серии – пять голевых пасов – ни малейших нареканий со стороны партнеров и Виктора Тихонова. Вписаться в эталонную пятерку мирового хоккея 80-х, вписаться с ходу, без длительной адаптации – достижение запредельное без каких-либо преувеличений! Неизменно объективный Ларионов, который мог бы и с некоторой ревностью отнестись к тому, кто временно занял его место, в приватном разговоре со мной признал: «Тюня» – молодчик! Отыграл здорово. Отработал на пять баллов».

Из моей беседы с Тюменевым в 1987 году.

«Гораздо больше я сыграл (о замене им Петрова на матче Кубке Вызова в 1979 году – Л.Р.) в составе ларионовской пятерки. В 1983-м в турне за сборную заменял Макарова, в прошлом сезоне, за ЦСКА - Ларионова. Ну что тут сказать? Впечатления, конечно, самые хорошие. Мне лично приятно было с ними играть. Все они мастера большие и трудятся помногу. Трудно ли было вписаться? С такими мастерами, по-моему, это немудрено. В таких случаях не зря говорят: «С ними и медведь заиграет».

Не стопроцентная, а запредельная скромность в отзыве о своем запредельной сложности испытании. Приходит на память выступление Игоря Масленникова, квалифицированного «центра», на известинском турнире, тоже подменявшего Ларионова. Обедни не испортил, но и не вписался органично. В каких-то ситуациях считал, что пас не проходит, что в свою очередь удивляло Крутова с Макаровым, для которых такой сложности не существовало в принципе: «Шайбочка-то маленькая, она везде пройдет…»

А «Тюня» вписался по полной программе.

За два года до этого отыграл на Кубке Вызова-79 в петровском звене.

«Это было на Кубке Вызова-79. Всего один матч. Старались изо всех сил. Постоянным движением, борьбой на каждом участке поля, своевременным пасом пытался «не испортить обедни». Так, наверное, средне и отыграл: особо не ругали и не хвалили. Краткую информацию обо мне дали в газете».

Мы сидели с Виктором в холле гостиницы «Ока», рядом с дворцом профсоюзов, где и сегодня нижегородцы проводят домашние матчи. Я выполнял очередное задание еженедельника «Футбол-Хоккей», беседы с хоккеистами готовил регулярно. Разговор протекал спокойно, ровно, как-то слишком ровно, и я пытался оживить общение. Тщетно пытался. И не понимал, почему так происходит… Природная скромность и сдержанность не позволяла Виктору осыпать корреспондента откровениями. Отвечал по существу, как это бы делал высококвалифицированный рабочий редкой профессии. Со знанием, с чувством, с расстановкой. Чувств внешне не выдавая совсем.

Тогда, в декабре 87-го, «Спартак» не блистал, то вспыхивая, то угасая. Я тормошил его по данному поводу.
«Я в «Спартаке» уже седьмой сезон провожу. Могу сказать, что и Кулагин раньше, и Майоров сейчас стремятся к тому, чтобы мы играли. Играли разнообразно. Борис Александрович и сам играл здорово, а принцип «бей, беги!» был ему чужд. Коллективный, комбинационный хоккей в нашем исполнении - вот что хочет видеть наш старший тренер». Виктор Николаевич, крыльевский воспитанник, отдал родному клубу пять сезонов и затем отыграл в «Спартаке» почти целое десятилетие. Отыграл на стабильно высоком уровне. Ни нареканий тренеров, ни претензий партнеров, ни болельщицкого недовольства в свой адрес слышать ему не приходилось. И потому абсолютно по праву заслужил сегодняшнюю трепетную церемонию – поднятие именного свитера под своды клубной арены.

Попробовал я тогда, в марте 87-го, расспросить Виктора о спартаковских турнирных качелях и колебаниях в самой игре. Получал вразумительные ответы.
«Реже отбрасываться стали защитники, могут шайбу подержать, когда надо. Своим делом начали заниматься. Это - прежде всего. Не сразу игра налаживается. Борис Александрович Майоров приступил к своим обязанностям в конце прошлого сезона. И осенью перепады у нас были серьезные: когда погода так резко меняется, пожилые люди жалуются на недомогание. Нам оставалось пенять только на себя, сообща выправляли положение. После нового года было у нас и чуточку везения, и ответственней ребята подходят теперь к выступлениям. Просто играть стали теперь в свою игру. Спокойно, без дерготни. Команда же всегда чувствует, когда пошла игра: и пас, и обводка, и голы - все получается, да и без особой натуги. А нить игры потеряешь - и все кувырком, пыхтишь, бегаешь, а толку мало. Бегаешь за шайбой, вечно не поспевая, не играешь, а мучаешься. Так еще, к сожалению, бывает у нас».

После яркой спартаковской тройки в сборной СССР Шалимов – Шепелев – Капустин в первой половине 80-х «Спартак» имел основания рассчитывать на ударное клубное звено с классным диспетчером Тюменевым. Такие попытки предпринимались в клубе. И оценить их как безуспешные язык не поворачивается. Надо только помнить, что фактор базового клуба сборной ЦСКА в то десятилетие достиг, пожалуй, максимальных проявлений. Каких бы крайних форвардов ни ставили к Виктору, звено играло в хоккей, а не мучилось. И в том заслуга Тюменева была неоспорима.

«Борис Павлович (Кулагин – Л.Р.) хотел создать для сборной звено Кожевников - Тюменев - Сергей Капустин».

Я напомнил Виктору о критических словах Капустина, отметившего, что Кожевникову с Тюменевым не достает веры в собственные силы, в то, что могут попасть в сборную.

«Может, и было что-то верное в тех словах... Не знаю. Только перешел в «Спартак», пахал так же, как и все. И Кожевников не филонил. Но чувствовалось, чего-то не хватает... Давил авторитет Сергея, заслуженного человека. Хотя он по характеру миролюбивый, другому всегда лучшего желает».

Виктор Тюменев – классический «центр» нашей хоккейной школы. С зорким видением поля. С культурой паса. С объемным катанием. С отработкой в обороне… Функционал, который не предусматривает эффектов в изобилии для массового потребления. Зато тюменевский функционал обеспечивал бесперебойную игру той пятерки, в составе которой он появлялся на льду. На Олимпиаде-84 звено Дроздецкий – Тюменев – Кожевников стало самым результативным в сборной.

«Центральный нападающий, он же должен быть разводящим, о партнерах печься, первый взгляд - на них. Прежде им помочь стараюсь. А самоцели - забить - нет у меня. Никогда. И даже после мирового чемпионата 1982 года, где в графе заброшенных шайб у меня стоял ноль, я не переживал ни капельки».

При всем при этом – олимпийский чемпион 1984 года; 3-кратный чемпион мира – 1982, 1986 и 1990 годов (звали эпизодически, без клубного звена, когда очень нужен был, - редкий расклад, замечу); обладатель Кубка Вызова 1979 года.

А славы, той славы, которую заслужил хотя бы по такому гроссмейстерскому набору титулов, которую заслужил будучи профсоюзным спортсменом, которую заслужил за полтора десятилетия безупречной хоккейной службы, Виктор Николаевич так и не получил.

Амплуа, отношение к партнерам, природная зашкаливающая скромность…

Тем ценней тот факт, что сегодня Виктор Николаевич будет лицезреть подъем спартаковского свитера «Тюменев» в Сокольниках.

Овации будут. Не уверен, что будут бурными и долгими.

Настоящих поклонников хоккея, заставших на льду спартаковца Тюменева, будет легко распознать по благодарному выражению лиц.