События клуба

Борис Майоров. Главы из новой книги

Борис Майоров. Главы из новой книги
Весной в издательстве «Эксмо» вышла в свет новая книга легендарного капитана «Спартака» и сборной СССР Бориса Майорова «Хоккейные перекрестки». «Моя книга рассказывает о жизненном пути, о «хоккейных перекрестках». Мы её так и назвали. Хотя у издательства было другое предложение по названию, но мне удалось отстоять то название, которое мне представляется правильным , - сказал на встрече с читателями знаменитый форвард. - В 1970 году вышла моя первая книга «Я смотрю хоккей». Был молод, и в той книге были даны не совсем верные оценки. Мы жили в Советском Союзе, и многие вещи должны были проходить красной нитью. Книгу не издавали 6-8 месяцев, в издательстве «Молодая гвардия» считали, что там не хватало патриотической темы. Вот такой был мой первый опыт. Прошло 45 лет. Изменилась жизнь, страна, я сам изменился. Сейчас жалею, что некоторые углы я сгладил, не хотел многие вещи выносить на всеобщее обсуждение. Открываю каждый день «Советский спорт» и поражаюсь: до чего у нас народ не равнодушен к футбольному «Спартаку»! Но докопаться до нутра команда у нас с вами вряд ли получится. В своей книге «Хоккейные перекрестки» я как раз показываю внутреннюю жизнь команды, то, что видел много лет своими глазами. С чем это сравнить? С работой конструкторского бюро? Вряд ли. В спорте всё гораздо острее. Книга рассказывает и о моих взаимоотношениях с теми, кто стоял у власти - не только в хоккее, но и в спорте. Есть интересные нюансы. Но у меня не было задачи о ком-то написать плохо, о ком-то хорошо. Да, у читателей может сложиться разное мнение. У меня у самого есть претензии к книге. Но эти претензии я оставлю при себе».

С разрешения издательства «Эксмо» официальный сайт ХК «Спартак» начинает публикацию отрывков из новой книги Бориса Майорова.

УГОДИЛ В «БОЛОТО»

По возвращении с Олимпиады реакция представителей «верхов», естественно, отрицательная. Опять же почти сорок лет пытаюсь бороться с заскорузлым, дилетантским утверждением: дескать, проиграли студентам. Подтекст очевиден: профессионалы уступили каким-то пацанам. Надо запомнить раз и навсегда тем, кто подобное говорит: такого построения спорта, как у нас, в США просто не существует. Там весь спорт, и профессиональный в том числе, сосредоточен в университетах и колледжах. Люди серьезно занимаются этим. Порой учатся не пять, а, скажем, восемь лет. Образование получают, в хоккей играют — на профессиональном уровне. Чемпионат вузов в Америке чрезвычайно масштабное, развитое, потрясающее действо. Из недр упомянутых состязаний, которые кто-то у нас воспринимает не всерьез, как раз и вырастают профессионалы. Они формируются там, понятно теперь? Кстати, после победы на домашней Олимпиаде почти все хоккеисты той американской сборной заиграли в сильнейшей лиге мира — НХЛ. В нашем понимании, студенты — спортсмены-любители. В России, скорее всего, так и есть. В Америке, как видим, несколько иная ситуация со студенческим спортом, в частности. Там молодые люди из университетов в большинстве случаев профессионалы, по сути своей. Иная система развития, обретения статуса, другой подход к решению возникающих проблем. Со «Спартаком» в бытность тренером отправился на серию матчей со студенческими командами Америки. Что вы думаете? О, это «рубка» будь здоров! Такие нешуточные бои! Надолго, кстати, запомнились своим напряжением, неуступчивостью соперников. Разносов после проигрыша Олимпиады не помню. Спустили на тормозах. Конечно, не раз и не два о фиаско упоминалось на заседаниях коллегии союзного Спорткомитета. Там акцент делали, прежде всего, на том, как в дальнейшем не допустить подобных осечек. К слову, длительное время, вплоть до 1985 года, их и не было. Пока не проиграли чехам на их родине чемпионат мира.
Я продолжал работать в Спорткомитете. Один товарищ как-то сказал мне: «Судьба начальников управлений, в том числе и хоккея, во многом зависит от результатов, олимпийские турниры не исключение». 1981 год, Швеция, чемпионат мира. Советские мастера произвели фурор, разгромив в ключевом поединке за «золото» хозяев турнира — 13:1. Ко мне подошел знаменитый чешский тренер Владимир Костка, восхищенно произнес: «Борис, я не понимаю, как так можно играть!» В составе появились талантливые ребята — Шепелев, Ларионов. В 82‑м на аналогичных соревнованиях в Финляндии результат примерно тот же, феерический. В 83‑м освобождают от должности председателя Спорткомитета Сергея Павлова, отправляют послом в Монголию. Он пригласил на прощальный вечер всех начальников управлений.
У меня с Павловым были ровные, даже теплые отношения. Со дня на день ждали прихода на пост Марата Грамова. Марат Владимирович до прихода в Спорткомитет трудился заместителем заведующего сектором пропаганды ЦК КПСС. Курировал спорт. Пришел под впечатлением, что в нашем ведомстве царят бардак, разруха и прочее. Якобы думают лишь о том, как почаще за границу съездить. Может, и были такие. Я, например, ездил столько, сколько надо исключительно по работе. В ЦК ставили вопрос: не чаще двух раз в год начальникам управлений. Одним из первых моих недоразумений в общении с Грамовым оказалась как раз поездка со сборной. В качестве руководителя делегации. Вызывает: «Что это такое? Вы уже ездили, сколько можно. Ищите себе замену». Никакие доводы здравого смысла не действовали. «Марат Владимирович, времени нет на поиски. Я‑то наездился по загранице, отправляюсь в силу необходимости», — пытался урезонить нового шефа. В конце концов нашли человека. Мне от этого ни жарко ни холодно. По коридору здания Спорткомитета шла свита, Грамов дефилировал в центре. Из толпы отделяется журналист Слава Гаврилин, оказалось, он чуть ли не приятель Грамова. Мы с ним знакомы, интервью у меня брал за чашечкой кофе. К тому моменту, о котором рассказываю, уже сняли с должностей двух заместителей председателя, столько же начальников управлений по видам спорта. Гаврилин бросил фразу: мол, не волнуйся, у тебя все в порядке, впечатляющие результаты, и все в таком духе. Проходит буквально несколько дней. Просил зайти Валентин Сыч. Со слезами на глазах сообщает: «Боря, меня убирают». Был зампредом. Отправили редактировать какой-то специфический спортивный журнал. Конечно, чудовищное для человека понижение, пережить непросто, смириться тяжело. По советским законам ничего нельзя предпринять, изменить: тебя оформляют переводом. На должность Сыча пришел заместитель председателя центрального совета «Динамо» Валерий Сысоев. Мы с ним поработали в общей сложности недели две-три. Пятница, как сейчас помню. «Зайди ко мне в пять», — просил мой куратор. Прихожу, его нет. Секретарь не в курсе, где шеф. Подождал часок, поехал домой. Утро понедельника. «Валерий Сергеевич, вызывали?» — «Решением руководства тебя переводят в профсоюзы, хотим укрепить этот участок работы. Под тебя специально создается сектор хоккея профсоюзов», — вещал Сысоев.
Всесоюзный совет ДСО профсоюзов — такое «болото»! Просто кошмар. Форменный отстой. Для себя решил: как только последует более-менее достойное предложение, тут же уйду. Что сделаешь? Ничего. Оформляют переводом, и все. Откровенно говоря, ситуация явилась для меня ударом. Будто жизнь остановилась. Ни одного звонка, никто с тобой не разговаривает. Односложное — «здрасте, до свидания», разошлись. Есть выражение — «отстрелянный». Это, наверное, про таких, как я, в тот момент. Человек я прямой и справедливый по натуре, подло никогда не поступал. Вероятно, сии качества нравятся далеко не всем окружающим. Могу констатировать: достаточно много оказалось людей, откровенно злорадствовавших по поводу моей отставки. В период оформления перевода на работу в профсоюзах я, разумеется, ничего не просил у того же Сысоева, не спорил, не клянчил. Проще говоря, не унижался. Хотя, может быть, начальник как раз ждал от меня каких-то покаяний, увещеваний и прочего. Нет, не дождался. На страницах своей книги Валерий Сергеевич утверждал, что Майоров‑де выдвигал неприемлемые условия, вопросы ставил, денег требовал. Ну, это ему так хотелось. Повторюсь, не дождался он «просьб» от Майорова.

Прошли годы, сведущие люди рассказали незамысловатые вещи. От этого не менее противные. «Тебя убрали и дали установку: никогда не звать на работу в солидные спортивные организации», — информированный знакомый говорил. Знаю, вопрос обсуждался даже на заседаниях и совещаниях Спорткомитета, стены которого я к тому моменту покинул. Вылили ушаты грязи. Кто? Разумеется, один из бывших руководителей «Динамо». Приплели, например, что дачу я незаконно приобрел, собрали всю чушь, которой и в помине не было. Даже договорились не упоминать мою фамилию в интервью, будто Майоров — «враг народа». Об этом рассказал мне журналист Сева Кукушкин, работавший в ТАСС.
В профсоюзах атмосфера бездеятельности «коллег», абсолютного безразличия к тому, что они делали, точнее, не делали по работе, сильно угнетала. Оставаться там не представляло смысла. И, как только мне предложили вариант трудоустройства спартаковцы, тут же откликнулся. Думаете, «доброжелатели» оставили Майорова в покое? Ничего подобного! Я стал еще невыездным. С 1983 по 1985 год. Когда возглавляемый мною «Спартак» должен был отправиться для участия в традиционном турнире «Кубок Шпенглера», позвонили из ЦК КПСС. Дескать, есть вопросы, желательно объяснительную записку подготовить по некоторым моментам. Наотрез отказался. Ни перед кем оправдываться не собирался, да и не в чем себя упрекнуть. Удивительная, однако, история о том, как динамовские щупальца простирались на всю страну. Сродни метастазам.

Спрашивайте книгу Бориса Майорова «Хоккейные перекрестки» в книжных магазинах вашего города. Приобрести книгу можно также на сайте http://www.litres.ru